Психологический журнал

В статье рассматривается специальный вид психологического знания – философско-психологический, который исторически возник на основе выделения психологии из философии, а в настоящее время выражается в использовании философских категорий и принципов при решении фундаментальных методологических проблем психологии. Проводится историко-методологический анализ философско-психологического знания на различных этапах его развития в России со второй половины XIX по начало XXI в. Для анализа используются концепции из области философии науки – типология научной рациональности В.С. Степина и типология внутринаучной рефлексии Э.Г. Юдина. Делаются выводы о концептуальных и методологических характеристиках философско-психологического знания, а также о его преемственности в различные исторические периоды.

В статье раскрывается характер влияния специальной военной операции российских войск на Украине на социально-психологические процессы в российском обществе. С одной стороны, отмечается беспрецедентная консолидация ядра общества, с другой стороны, фиксируются явления социальной дезинтеграции на его периферии. Показывается, что изменениям могут подвергаться статусно-ролевая структура, взаимоотношения, эмоциональная атмосфера в семьях ветеранов. Выделяются группы ветеранов по особенностям переживания ими психологических последствий участия в боевых действиях. Обосновывается необходимость социально-психологической реинтеграции российского общества на уровнях всего социума, семей ветеранов боевых действий и самих ветеранов. Обосновывается необходимость комплексной реинтеграции общества, включающей социально-психологическую реадаптацию ветеранов и членов их семей, ресоциализацию ветеранов и их социального окружения, психологическую реабилитацию лиц, подвергшихся боевой и/или психологической травматизации.

В исследовании установлены психологические особенности отношения к СССР пользователей социальных сетей. Выявлено, что, говоря об СССР, пользователи чаще всего обсуждают причины его распада (экономические, политические, социальные), распределение долговых обязательств государства, правопреемников материальных ресурсов, отношения между бывшими его республиками. Показана критика экономической системы СССР, которую пользователи связывают как с современными экономическими достижениями России (атомная, космическая и военная промышленность), так и с острыми проблемами (отсутствие по отдельным направлениям собственных технологических, промышленных и производственных площадок). Представлена и высокая оценка достижений советской науки и искусства, особо эмоционально оцениваются кино и мультфильмы. К дополнительным положениям можно отнести единодушие в негативной оценке отношения государства к религии и наполненности советских учебников идеологическими догмами. Такой характер “наследия” вызывает противоречивое отношение к СССР, что связано прежде всего с политической системой и экономикой, подавлявшей частнособственнические интересы населения. С психологической точки зрения основные позиции устройства государства – система управления, качество жизни, экономика, идеология, причины распада и т.п. – оцениваются крайне эмоционально и по-разному, такого рода обсуждения зачастую переходят в дискуссии, порой высказываются мнения, прямо противоречащие друг другу. Если говорить именно о “практически единогласной оценке” того периода, то выделяются четыре ведущих позиций: 1) СССР как государство перестало существовать с конца 1991 г.; 2) Россия является единственной правопреемницей СССР по международным долгам и ядерному оружию; 3) СССР, наравне с США, был одной из двух мировых сверхдержав, оказывавших влияние на развитие международных отношений и процессов; 4) СССР активно участвовал в военных конфликтах и обладал значительной военной мощью. В целом же отношение к СССР можно определить как умеренно негативное.

Статья посвящена изучению роли эмоциональных компонентов в регуляции принятия решений на материале вербальных задач, моделирующих ситуации морального выбора. Цели исследования: 1) выявление взаимосвязей эмпатии и эмоционального интеллекта с уровнями морального развития личности; 2) определение роли апелляции к эмоциональному компоненту через характеристики персонажа ситуации (“добрый – злой”) в предпочтении выбора в моральных дилеммах. Предложены гипотезы о положительной связи эмпатии и показателей эмоционального интеллекта (ЭИ) с переходом к стадии автономной морали, а также о влиянии заданной характеристики персонажа на предпочтение выбора альтернатив, соответствующих стадиям автономной морали. В исследовании приняли участие 202 студента университета (37 мужчин, 165 женщин) в возрасте 18–35 лет (Med = 21.5, SD = 5.6). Применялись психодиагностические методики: “Опросник когнитивной и аффективной эмпатии”, тест ЭмИн (“Эмоциональный интеллект”) и опросник “Справедливость – Забота”. 102 человека из выборки (12 мужчин, 90 женщин, Med = 20.8, SD = 3.8) участвовали в решении вербальных задач. Шесть задач были разработаны по типу моральных дилемм и предполагали выбор из альтернатив, соответствующих разным стадиям автономной морали; в двух сериях они различались по фактору персонажа – “добрый” и “злой”. Установлено, что указание на “злого” персонажа статистически значимо увеличивает частоту выбора альтернатив, соответствующих доконвенциональной стадии морального развития (гедонистическая ориентация или ориентация на наказание/поощрение). В задачах с “добрым” персонажем испытуемые чаще выбирали альтернативы, соответствующие более высоким стадиям автономной морали. Установлены значимые различия в выборах альтернатив в зависимости от характеристик персонажей в ситуации моральных дилемм и положительная связь выбора поведения с эмпатией и эмоциональным интеллектом.

Проблема индивидуальных вариаций общеорганизменной организации опыта является одной из актуальных в ряде областей психологии, в частности психофизиологии. Цель исследования состояла в оценке выраженности показателей “24 сильных сторон личности” у индивидов с различным соотношением показателей состава тела. Проверялись гипотезы о возможности выделения групп участников исследования на основе различных соотношений показателей состава тела и паттерна 24 сильных сторон личности. Участники исследования (N = 145; от 18 до 35 лет, Med = 19 лет) заполняли тестовую методику “24 сильные стороны личности” (VIA-24), после чего проводился многофазный анализ биоэлектрического импеданса. При помощи двухступенчатого кластерного анализа выделены 3 группы участников исследования, различающиеся соотношением показателей состава тела: “с преобладанием жировой ткани”, “с преобладанием мышечной ткани” и “смешанная группа”. При оценке распределения величин показателей VIA-24 в этих группах установлено, что они имеют различный паттерн сторон личности VIA-24, что указывает на неодинаковые способы достижения психологического благополучия. Полученные результаты рассматриваются на основе представления о том, что описание состава тела и сильных сторон личности характеризуют организацию опыта индивидов, представленного общеорганизменными функциональными системами, включающими в себя клетки различной морфологической принадлежности.

В статье продемонстрирована возможность применения таких систем искусственного интеллекта, как Большие языковые модели, к качественному анализу вербальных прогнозов. Целью психологического исследования было рассмотреть прогнозы участников в широком контексте классификаций предвосхищаемых событий в отношении к индивидуально представляемому будущему. Схема эксперимента включала прогнозирование в свободных высказываниях участниками (n = 149) “невероятных, возможных, невозможных” событий. Выборку представляли китайские участники, давшие онлайн свободные описания таких событий. Соответственно трем условиям получено 447 вербальных прогнозов. Их анализ посредством представленной в первой нашей статье метамодели продвинутого рассуждения o1-preview выявил несколько значимых различий в частотах прогнозов для трех условий при категоризации высказываний, прогнозирующих будущее в контексте возможных, невозможных и маловероятных событий. 11 параметров – критериев классификации прогнозируемых событий – показали значимые различия, включая невозможные/сюрреалистические события, реалистичные ожидания, фантастические сценарии, творческое мышление, фактологическое мышление, повседневную рутину, элементы научной фантастики, элементы антиутопии, сверхъестественные события, влияния культуры, индуктивные рассуждения. Полученные результаты имеют значение для разработки гибридных методологий исследований с участием человека и ИИ и более широкого понимания искусственных когнитивных систем как инструментов для расширения аналитических возможностей человека.

В данной статье авторы продолжают историко-психологическое исследование важного для советских ученых (и психологов) события – 75-летие объединенной научной сессии Академии наук СССР и Академии медицинских наук СССР, посвященная проблемам физиологического учения академика И.П. Павлова (28 июня – 4 июля 1950 г.). На основе вышедшего стенографического отчета авторы уже писали о том, что происходило на сессии, о чем были доклады ведущих психологов страны и как психологи пытались осмыслить итоги “павловский” сессии. В данной статье фокус внимания сосредоточен на “близких” по времени последствиях в психологии, т.е. сразу после сессии и до 1955 г., когда готовилось III Всероссийское совещание по психологии. Авторы показали динамику дискуссии по вопросам отношения физиологии высшей нервной деятельности и психологии, кто был выразителем и проводником “генеральной линии партии” в психологии, на какие основные вопросы науки делались акценты. Данное исследование не закончено, оно имеет вполне четкие перспективы, отмеченные Совещанием по философским вопросам физиологии высшей нервной деятельности и психологии в 1962 г.

Нина Александровна Тих (1905–1983) – эволюционный, сравнительный психолог, которая занимает особое место в истории Петербургской школы. Ее классические исследования вписаны в историю Петербургской школы, основателем которой был Владимир Михайлович Бехтерев. Проектируя и осуществляя комплексные исследования человека, В.М. Бехтерев, а вслед за ним Б.Г. Ананьев, принципиально включали в свои научно-исследовательские программы сравнительную, эволюционную психологию¹. Принцип развития является незыблемым в Петербургской психологической школе, изучающей человека в онтогенезе и на жизненном пути, в филогенезе и в связи с историей общества. В Петербургской школе сравнительная психология была представлена в исследованиях, педагогическом процессе и в институциях. Н.А. Тих в течение многих лет изучала проблему происхождения человека и его сознания, проводила сравнительные исследования развития младенцев и детенышей обезьян, изучала стадную жизнь приматов как предысторию человеческого общества. Труды Н.А. Тих – значительный вклад не только в отечественную, но и в мировую сравнительную, эволюционную психологию. Эта важная фундаментальная научная дисциплина в настоящее время в Петербургской психологической школе сохраняется только как учебный предмет. Имя Н.А. Тих мало известно современному читателю. Цель статьи – кратко описать и оценить исследования и достижения Н.А. Тих в области эволюционной, сравнительной психологии, зоопсихологии, антропологии в контексте истории Петербургской психологической школы и ее будущего.

Статья представляет собой реплику в рамках дискуссии, посвященной проблеме исследований традиции как механизма преемственности психологических знаний, предложенной в публикации Ю.Н. Олейника и А.Л. Журавлева. Отмечается доминирующая ось “содержание–функционирование” в рассмотрении традиции, предлагаемом авторами. В данном материале акцентируется внимание на необходимости включения в научное рассмотрение оси “происхождение–целесообразность” традиции как собственно исторического или психолого-исторического плана в ее изучении. Отмечается значимость и своевременность поднятой проблемы особенно для сферы профессионального образования.

В статье обсуждается коллективная монография “Научные подходы в современной отечественной психологии” (2023). Обосновывается актуальность и востребованность подобной публикации на основе альметрик РИНЦ. Предлагается рассматривать научный подход как методологическую единицу анализа истории и состояния психологического знания и дополнить в качестве его характеристики указание на предметную направленность или ориентированность. Высказывается пожелание дальнейшего развития теоретико-методологических и историко-научных разработок по выявлению концептуального ядра, объединяющего некоторые из представленных в монографии подходов, на основе сетевого подхода или выявления их соотнесенности с отечественными научными традициями. В качестве практической значимости обсуждаемой монографии указывается опора на нее при обучении профессиональных психологов и повышении их методологической подготовленности.

Монография представляет собой своеобразную попытку проанализировать достижения психоаналитического подхода в изучении проблем власти. Книга наглядно демонстрирует, что рационализм и научно-технический прогресс не обязательно приводят к социальному прогрессу в организации общественных отношений в интересах всестороннего благополучия и развития человека, поскольку социальное взаимодействие в значительной мере определяется укорененными в психике бессознательными влечениями и вытесненными в бессознательное психотравматическими событиями, пережитыми человечеством в филогенезе и человеком в онтогенезе. Более того, анализ произведений ряда ученых, обращавшихся к вопросам бессознательного при исследовании проблем общества и власти, показывает, что идеологические ориентиры западного общества, подобные теории общественного договора (Т. Гоббс, Дж. Локк, Ж.Ж. Руссо и др.), в настоящий момент утрачивают свою актуальность в связи с потерей в “массовом обществе” не только субъектности, но и индивидуальности у большинства тех, кто мог бы договариваться. В.Н. Жуков показывает, как концепции общества и власти адаптируются под изменяющиеся социальные реалии, но неизменным в них остается влияние бессознательных влечений и механизмов на социальное поведение, на стремление к власти и стремление подчиниться ей. Логика монографии выстроена как переход от общих исторических аспектов развития идей психоанализа, от базовых положений З. Фрейда к прикладным концепциям власти середины ХХ в. Рассматривая идеи различных авторов о сущности человека, культуре, религии, агрессии, психологии масс, автор переходит к применению этих положений к прикладным вопросам власти в древних сообществах и современных условиях. В книге прослеживается эволюция идей о бессознательных механизмах власти (З. Фрейд, К.Г. Юнг, В. Райх, Э. Фромм, Г. Маркузе, С. Московичи). Важнейшими для понимания содержания психоаналитических представлений о связи бессознательного и власти являются, на наш взгляд, положения, содержащиеся в главе 3 “Культура”, которые связывают классический психоанализ и социологию. В ней автор анализирует гипотезы З. Фрейда о переходе абсолютной власти первобытных праотцов, основанной на насилии и страхе, к сообществу братьев после убийства праотца и соответствующем переходе к тотемизму со сводом правил и запретов, а затем и к религии, в которых представлена фигура праотца, память о его убийстве и вина за это, компенсируемая или смягчаемая тем или иным образом. Подчеркнуты параллели, проведенные З. Фрейдом в этом плане между онтогенетическим и филогенетическим развитием. Представлена важная для регулирования отношений человека с властью гипотеза З. Фрейда о механизме замене удовольствия, получаемого от реализации влечения, на его суррогат, связанный с реализацией установок, зафиксированных в “сверх Я”, особенно если это связано с преодолением трудностей и соблазнов. Происхождение этого механизма объясняется закрепленным в детстве опытом получения похвалы за соблюдение предписаний и прежде всего запретов, полученных от значимых взрослых.